Сегодня Владислав оказался в церкви. Надо сказать, что в ней он оказался впервые в жизни. Зашел он туда не из праздного любопытства. У молодого человека была крайне уважительная причина. Он пережидал дождь. Такого сильного ливня он не помнил уже лет десять.
«Ну что же, - подумал он, с видом удрученного философа глядя на улицу, на огромные лужи, покрывшие почти всю ее поверхность.
Франц, - мысленно обратился он к самому себе, - ты, кажется, хотел осмотреть местные достопримечательности? Давай начинай!»
Начинать не хотелось. Подпирая собою стену, Франц стал вяло разыскивать в своем кармане сигареты, а затем вспомнил, что бросил курить.
«Почему каждый новый город на моем пути неизбежно встречает меня снегом, градом, ветром или дождем? Чем я прогневил Богов?»
Вспомнив свою жизнь, Владислав невольно улыбнулся. Да прогневать Богов он мог очень многим вещами…
Переждав дождь, молодой человек отправился гулять по городу. Не имея четкого плана, Франц двигался туда, куда его несли ноги.

Ночной клуб "Ave del Paraiso"

Отредактировано Франц Владислав (2012-07-24 16:16:48)

В церкви нынче было достаточно пустынно... Поздний вечер - вечерняя служба уже прошла. И тишина, благодатная тишина окутывала Дом Господа, оседая на пустые скамьи. Сладковатый запах ладана, медовые нотки тающего воска свечей - мягкий свет, озаряющий иконы в золотистых оправах и отблески в разноцветных стеклах витражей, приятный полумрак... На весь зал - только одна единственная скромно одетая женщина преклонных лет, сидящая на одной из скамей и склонившая голову в неспешной молитве.
В этой обволакивающей тишине отчетливо прокатился звук шагов по каменному полу - откуда-то из-за алтаря вышла невысокая фигура, облаченная в черную сутану, в сопровождении женщины среднего возраста.
- Пожалуйста, подумайте, хорошо подумайте над тем, о чем мы с вами беседовали, фрау Анна, - послышался приятный, спокойный мужской голос, - Не взращивая зерно ненависти, не пожнете отравленных плодов. В прощении ваше спасение. Подумайте.
- Да... Да, святой отец, я понимаю, - вслед за мужским голосом послышался негромкий женский, немного всхлипывающий, было ясно, что женщина совсем недавно плакала.
- Я верю в вас, Анна... Открывая сердце Отцу нашему, вы найдете себя и обретете успокоение. Всего доброго, фрау. Я жду вас завтра на вечернюю службу, - пастор мягко кивнул заплаканной женщине и та, с какой-то легкой улыбкой, направилась к выходу, утирая слезы белым носовым платочком. 
Стихло шептание пожилой прихожанки:
- Здравствуйте, отец Кристиан, - подняв голову, старая женщина улыбнулась вышедшему пастору.
- Доброго вечера, фрау Торн, - немного прохладный, спокойный взгляд голубых глаз скользнул по ней. Пастор приветливо кивнул. Ему всегда было приятно видеть эту почтенную даму здесь - на удивление добрый, открытый человек. Достаточно чистая душа, искренняя вера - настоящий теплый луч, редкость среди людей в нынешнее время. Ангел всегда радовался, когда видел такие незапятнанные души, держащиеся на плаву в век разврата и мрака...
Но вот что заинтересовало пастора - он уловил появление своего собрата. Это тепло Создателя, живущее в каждом из Его детей, нельзя было ни с чем спутать. И поэтому, он не замедлил выйти из своей каморки, что бы хотя бы поздороваться. Кассиил был рад, что он не единственный ангел здесь, хотя поначалу ему казалось именно так. Демоны... Здесь, в этом городе, их было слишком много и их присутствие заглушало всё. Слава Отцу, хоть кто-то из небесного братства был на другой чаше весов, поддерживая баланс...
Невысокий светловолосый мужчина решительным шагом направился к этой фигурке, для его взгляда озаренной божественным светом. Звук шагов эхом разнесся под высокими сводами, полы сутаны трепетали за спиной и четыре широких крыла вздымались за плечами, ослепительными пятнами, потоками чистой энергии, концентрирующейся в каждом отдельном перышке. Пастор остановился перед рыжеволосым ангелом и спокойный, пристальный взгляд небесно-голубых глаз уставился на того.
- Приветствую тебя, брат, - прозвучал тихий, монотонный голос с приятной хрипотцой.
Молодой, очень молодой... Совсем юнец даже по сравнению с Кассиилом, который не отжил еще даже тысячи лет и был еще мальчишкой, по сути. По-детски эмоциональный и чем-то встревоженный, что Кассиил почувствовал сразу же. Эта тревога - словно легкая рябь по спокойной поверхности озера. Причины ему были неведомы.
Сам Кассиил же больше напоминал источник, скованный толстой коркой льда - спокойный, непоколебимый, абсолютно невозмутимый. Что бы вызвать в нём что-то, хоть что-нибудь - гнев ли, встревоженность ли, нужно что-то действительно из ряда вон выходящее. Он всегда был холоден и очень, очень редко подвержен каким бы то не было эмоциям. Вот и сейчас - кроме всепоглощающего спокойствия он не излучал ровным счетом ничего. Немного прохладный взгляд, глаза - словно пара кусочков льда, совершенно невозмутимое лицо. Он внимательно осматривал своего младшего брата.

Отредактировано Кассиил (2012-08-30 00:47:56)

- Разумеется, - кивнул Кассиил и развернулся, - Пойдем. Не будем мешать фрау Торн.
Пастор провел его дальше, за алтарь, в небольшой закуток-каморку. Здесь было темнее, чем в зале и горело всего несколько свечей... Чуть ощутимо пахло тонким ароматом неярких женских духов и словно эхом звучали отголоски негромкой беседы, состоявшейся здесь недавно. Пастор аккуратно присел на скамью и легким кивком пригласил брата занять вторую, напротив.
Беседы с Кассиилом всегда оставляли довольно приятные впечатления у людей. Люди любили с ним говорить - его спокойный и не осуждающий взгляд, внимательность, чуткость располагали к разговору, не заставляли замыкаться к себе. Даже другим ангелам нравилось говорить с ним. Он никогда не перебивал, никогда не торопил и всегда был очень внимателен.
Вот и сейчас - голубые глаза смотрели на брата с участием и спокойным, не напрягающим вниманием. Пастор слушал... С ответами он не торопился никогда. Лучше десять раз подумать и один раз сказать, чем десять раз сказать и один раз подумать.
На какое-то время повисла тишина... Здесь, в церкви, была особая тишина - она не давила, она не раздражала. Напротив, была очень приятной, располагая к размышлениям и мыслям. Уголок спокойствия в суетливом царстве, творящемся за стенами.
- Брат мой, ты ведь знаешь, с какой целью все провокации, - наконец, прозвучал спокойный, размеренный голос пастора, - Лишь вызвать гнев в тебе. Все эти твари - они всего лишь дети, капризные, неразумные, всеми силами пытающиеся привлечь к себе внимание. Раз не Отца - так сыновей Его. Когда рядом мы, их даже люди не столь интересуют...
Вот, значит, в чем причина тревожности. Кассиил понимал и не осуждал за беспокойство и напряженность. Когда рядом демоны - бывает трудно держать себя в руках. Назойливые твари из кожи вон лезут, лишь бы досадить, лишь бы разозлить. Дети - точно. Взбалмошные, шумные, любящие конфликты и создающие их с раздражающей настойчивостью. Даже ему было тяжело держать себя в руках рядом с выродками пламенеющих рек, даже он порою вспыхивал искрами праведного гнева... Но он знал, что порой лучший способ - не уделять те желаемые крохи внимания, не подкармливать их.
- О подопечном не беспокойся... Когда ты будешь уверен в себе, ты будешь уверен в нем, - негромко продолжил Кассиил, - И тварь своим вниманием кормить не стоит. Лучше уделить его тому, кто нуждается в нем. Уделить подопечному. Не гневайся лишний раз, именно этого демон и ждет от тебя.
Он чуть склонил голову к плечу, спокойно взирая на молодого ангела. Кассиил видел, как он беспокоится и будто бы пытается сжаться, закрыться. Что же, после общения с демонами всегда было скверное ощущение... Будто бы тебя извозили в липкой грязи. Желание отмыться. Лучше всего помогала молитва. Поговоришь с Отцом и становится легче...

Кассиил и сам прожил не так уж много, что бы считаться древним мудрецом, но ему вполне хватало его знаний... Всё самое необходимое в него было вложено при зарождении, тогда, больше семи сотен лет назад... Когда в теплых ладонях Отца воссияла крупица истинного света, постепенно растущая, вбирающая дыхание Его, впитывающая, словно губка, великое Знание. Эта крупица обретала сознание, вздымалась, словно деревце из крошечного ростка и разворачивала тонкие, сверкающие крылья.
Ангел был создан из этой частицы света, уже знающий и понимающий всё, что ему было нужно знать и понимать. На вложенные Отцом знания накладывался опыт прожитых лет... И вот, что Кассиил знал точно:
- Демоны потеряли право обращаться к Отцу, - твердо произнес ангел, - Они потеряли это право, когда отвернулись от Него. Но они тайком скучают по Его заботе и вниманию... Они завидуют нам - тем, кто верен. Они хотят отщипнуть хоть крупинку, вспомнить, каково это было - купаться в Источнике Благодати... Зависть и алчность, брат, вот что ими движет. И больше ничего.
Четыре крыла на миг слегка расправились и вновь сложились, прижимаясь к спине пастора. Невидимые никому из смертных... Невесомое белое перо плавно пролетело по воздуху и растворилось, осыпавшись искристой пылью, которая растаяла в воздухе, так и не долетев до пола... Кассиил внимательно наблюдал за рыжеволосым ангелом - тот с явным теплом отзывался о своем подопечном. Значит, он не расстраивал ангела? Был повод для радости. Кассиилу было приятно ощутить эти теплые волны, которые, словно круги по воде от опавшего листка, скользнули от младшего брата в тот момент, как он подумал о том человеке. Всегда приятно, когда люди не расстраивают своих хранителей.
Сам Кассиил никогда не присматривал за кем-то определенным. Он нес Слово Божие в массы и наставлял на путь истинный многих. Это было непросто и за семь сотен лет бывали и такие моменты, когда хотелось опустить руки. Но, по крайней мере, ему не приходилось работать с демонами, о чем он и сказал, отвечая на вопрос:
- Нет. Никогда, - честный и прямой ответ, - Я встречал множество демонов за свою жизнь на земле, но нас никогда не связывало ничто, кроме случайных встреч. И все эти встречи были крайне неприятны, хотя и мимолетны.
Деятельность Кассиила в этом мире всегда была тем или иным образом связана с церковной работой. Его чаще можно было встретить подле святых мест или в церквях. А эти места все демоны обходили десятыми дорогами... Порой Кассиил бродил в облике странствующего проповедника, но, встречая на пути демонов, либо уходил сам, либо отгонял их.
- В молитве - облегчение для каждого из нас, - коротко посоветовал пастор, - Обратись к Отцу, брат, даже просто вспомни Имя Его, и любое отродье утихнет в великом страхе. Любая адская тварь подожмет хвост и задрожит, боясь Его взгляда. Это поможет. Это всегда помогает. Молись, просто молись, когда демон вновь станет докучать.
Кассиил видел, и видел не раз, как демонов выворачивает, если рядом кто-то молится. Особенно, если молится ангел. Вера ангела в своего Создателя, своего любимого Отца - самая чистая и самая искренняя, она многократно усиливает любую, даже самую простенькую молитву. Он был уверен, что если что и поможет справиться с надоедливым отродьем, так это именно молитва...

По сути, Кассиил не сказал ничего такого, что сам рыжеволосый собрат не мог знать. Он лишь напомнил о том, что по-настоящему важно и на что стоит обращать внимание, а что лучше пропускать мимо себя, дабы сохранить душевное равновесие. Однако, ангел прекрасно понимал, как тяжело порою бывает ангелу в одиночестве среди тягот земного мира. Здесь, вдали от Отца, вдали от дома... Среди людей, теряющих веру и себя, среди демонов, скалящих зубы в насмешливых ухмылках. Тяжело. Одиноко. Холодно. И спасает лишь вдумчивая молитва, односторонний диалог с Отцом, позволяющий вспомнить о Его любви и о том, что Он по-прежнему присматривает, и не забывает о своих любимых детях...
И поговорить с себе подобным - что может быть лучше? Напомнить себе, что ты здесь всё же не один. Внешне пастор оставался холоден и невозмутим, но голубые глаза смотрели с внутренним теплом на младшего брата. Трудно же ему приходилось - такому молодому, одному среди демонов и прочей мерзости. Но ничего, всё, что не убивает - делает сильнее. Опыт будет наслаиваться, и со временем станет попроще... Кассиил помнил свои первые шаги на земле - потребовалось время, что бы привыкнуть к этому миру, пришедшему на смену теплым небесным садам. А сейчас... Не так уж плохо, он привык. Дальше будет еще проще, ведь опыт, накопленный ангелом - не забывается никогда.
Верно, путь ангела - далек и тернист, полон испытаний и важно лишь - пройти его с достоинством, не оставив себя в топких болотах быта и соблазна, и всегда помнить о том, что действительно ценно. Главное, оставаться верным тому, кто вдохнул Жизнь...
- Пребывание моё здесь пока что временем никак не ограниченно, - спокойно произнес Кассиил, коротко улыбнувшись. Как всегда, улыбка его смотрелась странноватой... Он не был мастером эмоций, что и говорить, - Приходи в любое время, младший брат. Просто поговорить, или дать себе отдых в Доме Отца нашего. Порой это очень нужно всем нам. Только здесь для нас - покой и умиротворение.
Кассиил нынче не был ограничен временем или чем-то еще. Он запросто находил минутку для всех, желающих беседы. А уж для беседы с собратом он совершенно точно найдет время. Пастор вообще никогда и ни от кого не отмахивался - всегда внимательный и готовый выслушать или дать совет.
Кассиил запустил руку в карман и, порывшись, достал маленький блокнот и ручку. Открыв блокнот, он быстро что-то записал, и, выдернув листок, протянул его брату. На листке ровным, мелким почерком была написана короткая молитва на латыни: "Per signum crucis de inimicis nostris libera nos, Deus noster. In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen". Незамысловатая молитва к Отцу, с просьбой оградить от нечестивого врага. Коротенькая, но зато эффективная.
- Если бесовское отродье вновь начнет досаждать... - пастор вложил листок в ладонь рыжеволосого ангела и слегка кивнул, - Будь сильным и ничего не бойся. Отец всегда с нами...

Отредактировано Кассиил (2012-09-03 04:46:31)

Пастор коротко кивнул, обдумывая сказанное молодым ангелом. Люди и их хранители порой действительно создавали некий симбиоз, помогая друг другу. Бывало и такое...
Взять хотя бы тех людей, что приходили в церковь. Пастор всматривался в из души - сколько чистых сердец здесь появлялись. Сколько сущностей, озаренных внутренним светом. Сколько верующих - искренне, бескорыстно. Ради таких людей стоило продолжать работу, ради них он старался и выкладывался на сто десять процентов. Они перекрывали тех, кто приходил сюда просто для галочки, с неверием в сердце и пустотой во взгляде.
- Я радуюсь, когда не только мы помогаем людям, но и они помогают нам, - спокойно произнес Кассиил, - Это верный показатель того, что наша работа здесь не напрасна.
Ангел поднялся с места и махнул рыжеволосому рукой, призывая идти за собой. Кассиил неторопливо вышел из каморки в главный зал. Женщина, которая там была, уже собиралась уходить.
- До свидания, отец Кристиан, - с доброй улыбкой попрощалась она, обернувшись на шаги.
- Всего доброго, фрау Торн, до завтра, - мягко кивнул пастор, взяв с полки позолоченный гаситель для свечей и стал неторопливо обходить подсвечники.
- Вслушайся в отголоски молитв, что звучали здесь, - голос пастора в просторном тихом зале был звучен, прокатываясь под сводами коротким эхом, - Они приносят искренность и веру в этот дом. Ради тех, кто исполнен этих чувств, стоит трудиться. Многие из тех, кто приходит сюда - как дети мне. И для них я несу Слово нашего Отца, и ради них я продолжу нести его. И благодаря им наш Отец улыбнется. И перевесит ли какой-либо грех? Перевесит ли он свет их душ? Нет. Сами того не зная, они помогают нам. Помогают не пожелать обратить свой взор ко тьме.
Он говорил негромко, неторопливо и размеренно. Шелестели полы сутаны и звучали глухие шаги, когда пастор проходил от одного подсвечника к другому и не спеша гасил дрожащие язычки свечей. От того, что здесь становилось темнее - становилось даже уютнее, поскольку зал церкви постепенно погружался в мягкий полумрак и всё здесь словно засыпало потихоньку. На ночь нужно было погасить все свечи... Он не гасил только те, что окружали алтарь, там светло было всегда и зайди кто среди ночи - распятие словно путеводный маяк было мягко освещено в сонной темноте.