Самаэль дарил Гизелле самую откровенную, самую радостно-довольную улыбку. Ему нравился тот адский огонь, то цветком расцветал в мертвой груди девушки, нет, женщины, сейчас опытной и умелой, с которой вдруг содрали оковы, дали волю, и она сама сейчас ломала преграды, стол отлетел в сторону, открывая их друг другу.
- Подчинять... зачем мне это, когда сотни тысяч фанатов хотят подчиняться мне, - взмах ресниц, с которых, как снег, падают блестки. Какое шикарное представление демон сейчас устраивал для вампирессы, она могла гордиться своей уникальностью, но это потом, сейчас - пусть будет секс. И кровь. - Подчиняться... Я умею, милая госпожа. Я умею быть покорным. - И вон он уже у ее ног, юркой змейкой на коленях преодолев расстояние между ними с театральной пластичностью, будто не касался пола совсем. - Я думаю, что умею, мне приходится порой покоряться чужим желаниям, страстям, заставляя отдавать им все, что я могу сделать. Мой голос, мои песни, мою музыку. Это получается у меня лучше всего. Позвольте мне сегодня делать то, что у меня получается лучше всего. - Голос демона и впрямь лился музыкой, пропитывая воздух сладострастием, похотью, желанием заняться бурным грязным трахом прямо тут, на полу, стоит ей только спуститься со стула, но всему свое время. Сейчас Самаэль, коленопреклоненный, взял ногу вампирессы, пройдясь языком по кончикам пальцев.
- Щекотно не будет, - промурлыкал он, вновь целуя один за одним маленькие пальчики с аккуратными ноготками, они были прелестны, каждый из них заслуживал внимания, и демон его щедро дарил Гизелле, он всегда полностью погружался в то дело, которым занимался. Развращал? Нет, всего лишь раскрепощал, давал свободу, даря возможность посмотреть на мир новыми глазами, на этот раз красными, с дьявольскими огоньками внутри - пусть новый взгляд на мир у мисс Байер будет именно таким. Язык скользит между пальцами, мягкий, влажный, суля куда большее, руки оглаживают белоснежную кожу ступней, ногти чуть царапают для остроты ощущений, потом поцелуи поднимаются выше, к колену, пальцы порхают, - я буду музыкантом, я буду играть для вас, вы мой драгоценный музыкальный инструмент, - он уже слышал стоны, а разве это не самые прекрасные звуки на свете, когда стонут, кричат, плачут от удовольствия. Покровы одежды, пышные юбки чуть приподняты, тонкие, совсем кажущиеся хрупкими руки Сэма разводят ноги в стороны сильным, властным движениям, но разве он сейчас тоже не покоряется ее желаниям. Он оставляет поцелуи на внутренней стороне бедра, помечая, чуть прикусывает кожу, рыжеволосая голова почти совсем скрылась под юбкой, его дыхание касается тонкой ткани нижнего белья девушки, и вот Сэм выныривает обратно летучей рыбкой, улыбаясь, дразня сейчас своей подкупающей белозубостью.
- Если вы позволите, глоток шампанского за вас, - вторая туфелька оказывается в его руке, второй он подхватывает бутылку шампанского, наполняя импровизированный бокал, отпивая несколько глотков слишком жадно, слишком поспешно, роняя капли, которые стекли по шее, собираясь искрящимся кулоном на груди. Демон подхватил изысканную влагу, уже впитавшую в себя мизер тьмы, то самое горчичное зерно, о котором когда-то говорил один еврейский мальчик, которого его народ принял за сына бога, только отрицательно заряженный, но его хватит, чтобы прорасти в добротный урожай здоровых мыслей о том, что не стоит сдерживать себя, главное - оставаться безнаказанным, но Гих справится с этим. А в мозгу девушки все та же картинка, как Сэм неистово трахает ее, пока она впивается зубами в его белоснежную шею. До последней капли, без разницы - выживет или нет, зачем думать о последствиях в такой момент. Палец с каплей шампанского коснулся губ вампирессы.
Арий зря делал ставку на воссоединение двух сердец. Любовь была, но там была человечность, разве останется сейчас Гизелла такой же чистой и любящей, такой сдержанной и нежной, придет ее время, и она пройдет мимо Эвана, даже не удостоив взгляда. Только посочувствует тому, кто столько всего упустил в этой жизни, не рискнул шагнуть дальше. Двум любящим сердцам теперь не бывать вместе. Демон мог любить, мог дарить любовь, мог забирать, но что может быть лучше свободной любви, всех сразу, никого в общем, просыпаться в одной постели, засыпая в другой, меняя партнеров, как перчатки, пробуя на вкус одного за другим, расцветая все больше. И так мило, что эти двое будут на одной стороне, но вместе не будут.

Отредактировано Самаэль (2012-07-19 08:57:09)

Если это была чья-то попытка нарушить его планы, то она была по-детски неумелой. Эван, тот, кто мог обладать большим, мог занять место в одном из кланов, но отказался от этого ради красивой девочки, ради того, чтобы скоротать с ней пару лет, пока охотники не выследили пару и не прикончили одного из тех, кто предпочел личную жизнь собственной безопасности. А какая жертвенность - закрыть собой любимую, как бывает в романтических мелодрамах, а тут было частью прошлой жизни Гизеллы, не самой лучшей частью. Ведь сдерживать себя в своих инстинктах, и куда хуже, в возможностях - это преступление против эволюции, это шаг от человека к обезьяне, вернее, от вампира к обезьяне. Как было в книжке одной писательницы, еще немного, и кровь, потребляемая вампирессой, сменилась бы с человеческой на крысиную, ведь даже в пакетах для донорских целях солоноватая красная жидкость смогла бы кому-то спасти жизнь, а Гиз так старательно вообще пыталась использовать только эмоции, а те должны были быть слишком сильными, чтобы насытить ее.
Демон будто щелчком пальца по носу нагадившего на ковер котенка прогнал появившийся образ Эвана. Как же эти покойники некстати выбираются из прошлого, чтобы портить настоящее. Самаэль мог бы поступить проще - стереть Эвана и все, что с ним связано из памяти девушки раз и навсегда, или оставить о них только тусклый след, и может быть, это было бы нечестно, как и заведено у темных, не гнушаться подобным ради своих интересов, но это было бы просто и неинтересно. Чтобы воспитать милую темную девочку, надо дать ей возможность самой понять, насколько тяготили бы ее те отношения, насколько Эван не давал ей возможности раскрыть себя, потакая ее человечности. Насколько он был эгоистичен, забирая у нее целый мир, полный искрящихся ярких ночей, полный страсти и веселья, взамен своих тусклых чувств, которые по сравнению с тем, что могло бы быть, если бы он сам не боялся того, кем он стал, были настоящим суррогатом.
Сэм стер только ежеминутное воспоминание о том, что образ бывшего любовника возник в голове вампирессы, заставив Гиз отступить от него, пусть только на шаг, и этот шаг демон тут же преодолел, своими объятьями стирая сомнения, шлифуя этот драгоценный камень, которым могла стать фрау Байер, доводя до идеальной чистоты ту Тьму, которая уже проросла в ней, своим поцелуем, эссенцией чистого яда, который травил все то человеческое, что еще оставалось в вампирессе. Поцелуй был жестким, даже жестоким, контрастирующим с теми легкими ласками, которые он только совсем недавно доставлял девушке. Так легко и приятно было играть с ней, потому что Гизелла тут же начала отвечать ему, будто пытаясь показать, кто тут хозяин положения, и это было восхитительно. Кланы? Немного времени, она возглавит один из них, деньги и кровь будут литься к ней рекой.
Гизелла любит яркие эмоции, так почему же не накормить ее - слегка. Будто хлопок раздается в воздухе, открывая новый сезон в борделе. Приют нежности? К черту нежность, да, к черту, пусть остается чистый секс.

- Давайте устроимся удобней, - предлагает он, опускаясь на колени, увлекая за собой вампирессу, вновь мягко, вальяжно, целуя ее ступни до того, как она ляжет с ним сейчас.

Отредактировано Самаэль (2012-07-21 09:08:09)

Отредактировано Самаэль (2012-08-02 10:51:36)

Бесшумной уверенно походкой ангел приближался к «Последнему приюту нежности», цель его была чисто деловая.  Принести извинения некой персоне именующей себя Ники, что самое интересное – Эмануэл понятия не имел – кто это вообще, мужчина или же женщина, каков возраст и внешность слуги похоти, знал лишь одно – имя. И вторая, более прозаичная – доставить документы владелице веселого дома на подпись, фрау Байер. Об этой женщине вампире ангел знал чуть больше, чем о Ники, например: фрау Байер всегда добросовестно рассчитывалась с их фирмой, и если возникали проблемы с денежными переводами, то всегда ставила в известность  своевременно. Никогда не устраивала истерик на пустом месте, если же проблемы случались, выясняла все в корректной форме, не трепя нервы собеседникам. За что заслужила долю уважения со стороны Мерца и чего греха таить – пробудила интерес, голос по телефону точно был приятный. Вероятно, именно из-за интереса и находился здесь с бумагами лично, а не посылал курьера.
- Доброй ночи, вы не могли бы сообщить фрау Байер, о визите Шульдига Мерца. – Не повышая голоса, вежливо попросил рыжеволосый молодой человек администратора, как только закрылась дверь за спиной. - Мне необходимо передать ей документы на подпись.
Красноречивый взгляд администратора, крепкого телосложения молодого мужчины,  яснее ясного говорил, что он помнит вновь прибывшего посетителя и малость разочарован. Ведь в те редкие дни, когда Шульдиг посещал это место, все происходило до ужаса невинно – рыжий забирал своего друга и начальника после приятно проведено проведенного времени.  Под утро, как правило, или же если Хаггард напивался сильно и не желал мирно завершать ночь  попросту вызванили «милашку Шу» чтобы был оплачен счет. Но при всем этом ангел никогда ранее не видел хозяйку заведения, лишь мельком слышал. 
- Алекс, Ники работает сейчас? – с интересом спросил Шульдиг администратора, настроение которого со шкалы «скука» мгновенно подскочило до «интереса», а затем и до «откровенного удивления», - та или тот Ники, от которой в последний раз забирал шефа?
- Работает, - насмешливо улыбаясь, ответил Алекс, оценивающим взглядом окинув с ног до головы рыжего, словно прикидывая сколько стоит товар или сравнивая с кем-то хорошо знакомым. – Тебе сразу комнату показать?
- Спасибо, достаточно проводить к столику в ресторане, - проигнорировав насмешку администратора Алекса, попросил Шульдиг, укрываясь невидимыми людскому глазу крыльями, словно шитом от всех тревог. – Место для некурящих.
Администратор хоть и был порядочной язвой, но работу свою прекрасно знал. В течение пары минут были отданы все необходимые распоряжения. Вновь прибывшего гостя заведения проводили к столику для некурящих, в самый тихий и неприметный уголок зала, а спустя непродолжительное время к столику подошел Ники. Это был молодой рыжеволосый мужчина с зелеными глазами, спортивного телосложения, в элегантном костюме тройке черного цвета. На правой руке были дорогостоящие часы, на манжетах белоснежной рубашки элегантные запонки. Помимо внешних данных ангел отметил поведение – уверенное, не переходящую в наглость, едва заметная насмешка во взгляде и ирония. В  общих чертах Шульдиг понимал, чем именно зацепил друга конкретно этот молодой мужчина – он знал себе цену, адекватную. Подробнее вникать в суть общения Хаггарда и Ника, ангел совершенно не желал. Достаточно было того факта, что это «полезное» знакомство длилось более пяти встреч, что само по себе о многом говорило, по крайней мере, для него, хранителя и друга.
- Брэд просил передать, - с долей насмешки, сказал Шульдиг Ники, - что приедет через пару дней. Сейчас у него завал на работе, передает «жест мира».
С этими словами ангел на стол положил продолговатый футляр и подтолкнул его мужчине севшему напротив. Футляр ничем не выдавала свое содержимое, но Шу прекрасно знал, что находится внутри – серебряный дракон с расправленными крыльями на черном  мягко шнурке. – И это, - на стол рядом с подарком лег конверт с деньгами, - я не знаю сколько там.
- Мерц, - мужчина взял футляр в руку, с минуту изучающее посмотрев на подарок, положил его обратно на стол, затем перевел взгляд на деньги безразлично. Словно сумма в конверте не имела никакого значения, - парень, ты спишь с ним?
- Нет. С ним спишь ты, а я забираю его по утрам домой, - спокойно ответил ангел, собеседнику, словно речь шла о рабочем моменте. – Такова реальность. Заказывай, что хочешь, буду рад приятной компании.
Это было правдой, ни капли лжи, ни капли сожаления, потому что по другому не мог. Ложь противоестественна была для Шульдига. Молодой мужчина сидящий напротив не был ни противен, не притягивал излишний интерес, он просто был. Жил. Работал, как сам того желал. К тому же до встречи с  фрау Байер надо было как-то провести время вне спальни, и Ники для этой траты времени очень даже подходил, не приставал физически, не пытался флиртовать.

Отредактировано Эмануэл (2012-12-10 09:35:40)

- Мерц, - с этими словами Ник взял конверт с деньгами и положил его перед Шульдигом, оставив себе, футляр с драконом, -  Я не беру больше, чем положено. Тебе придется заплатить за мое время, если намерен выполнить поручение Брэда.
Внимательно посмотрев сначала на возвращенный конверт, затем на человека вернувшего его, ангел лишь кивнул в знак того, что прекрасно все услышал и понял, но так и не прикоснулся к чужим деньгам. Вместо этого раскрыл принесенное официантом меню и начал изучать ассортимент блюд предлагаемых ночным посетителям ресторана.
- Ник, это вопрос принципа? – спросил ангел человека, предположительно зная ответ на поставленный вопрос.
- Безусловно. Мне платят за мои достоинства, - обволакивающий тембр голоса смягчил иронию проскользнувшую казалось бы по самой душе рыжеволосого мужчины. – А не швыряют подачки за сорванный вечер.
Положив раскрытое меню на стол, в разделе винной карты, Эмануэл посмотрел собеседнику, словно взвешивая все плюсы и минусы сложившейся ситуации. Решение же вопроса передачи конверта Нику лежало на поверхности.
- Вам все равно, Брэд перед вами или кто-то другой? – спросил Мерц, делая заказ подошедшему официанту, бокал  белого вино двух летней выдержки с экзотическим названием. Молодой, чуть сонный, сонный официант, приняв заказ, удалился, оставляя ночных посетителей ресторана наедине.
- Нет. Хаггард упустил сегодня свой шанс… А вы, - Ники внимательно рассматривал потенциального клиента сидящего напротив, - если бы вы желали только исполнить поручение друга, не стали бы делать заказ… Что же заставило вас остаться? Любопытство? Или… Одиночество?
Действительно? Что же побудило ангела заставить сделать заказ спиртного, кое старается не пить вообще? Явно не желание напиться от моральной усталости. И уж точно не одиночество. Сыновья Всевышнего по определению не могут быть одинокими, с ними всегда находится незримо Отец. Так что же это было за неправильное желание? Любопытство? Желание понять человеческую природу?
- Любопытство, - честно ответил ангел Нику, - плюс желание на время исчезнуть… Впрочем…
Высказать мысль Шульдиг не успел, потому как все внимание мгновенно было отдано молодой женщине, вернее ее эффектному появлению. «Эта женщина не обделена чувством юмора, благодарю тебя Отец за это творение.» Искренне поблагодарил Создателя всего живого Эмануэл, плотнее укрываясь крыльями на подобии щитов от возросшего в геометрической прогрессии похоть и как ни парадоксально от хозяйки заведения. «Не живая, к сожалению,» - подумал молодой ангел с тоской в сердце, незнамо почему, возможно это еще сказывалась наивность еще не превратившаяся  в здоровый цинизм. Собеседник ангела тоже обратил внимание на появление хозяйки заведения, только вот повел себя как-то странно при виде крови украшавшей фрау Гизеллу.
- Ник, продолжим беседу позже, - сказал Шульдиг собеседнику, - чуть позже. Передай администратору, что я покупаю твое время и тело до десяти часов утра.
- Добрый вечер, фрау Гизелла, - поднимаясь из-за стола и подходя к молодой женщине, пожимая уверенно, но бережно протянутую руку, - рад личному знакомству. Простите за неподобающий для маскарада вид, - с улыбкой произнес ангел, - вы вероятно обворожительная графиня Дракула. Позволите любопытному журналисту  украсть минуту Вашего внимания?
Шульдиг не видел взгляда Ники, но ощущал насмешливый взгляд на себе и ничуть при этом не обижался. В конце-то концов, в эту минуту в пустом ресторане открывалась довольно таки забавная картина, достойная пары страниц женского романа про нечисть.