И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним.
Фламен пришел на берег потока Геон, зная, что ближе этого берега никто из аггелов его зайти уже не сможет, а дальше этого берега сейчас не следует заходить ему, потому что иногда движения души и движение в пространстве - одно и то же. Верность Фламена была настолько велика, что он не видел противоположного берега - ему казалось, поток проваливается в бездну, и дальше мелкой водяной пыли над ним ничего нет.
Он сел на высокий каменный уступ и остался на нем в неподвижности на долгое время. Он пришел туда, поскольку по малодушию и близости к смущению представил, будто отпадением аггелов уменьшится величие творца, им завладел страх разрушения, от которого некуда бежать. И он пришел, потому что надеялся встретить одного из аггелов его, удержать и вернуть.
Фламен думал о своем несовершенстве и со страхом вспоминал совершенство тех, кто отпал. Таумиэль, просиявший величием, чьи золотые волосы закрыли от берега до берега воды Фисона, когда Михаэль заставил его упасть. Азаэль, чье лицо меняется как свет в драгоценном камне - но нет, он уже наверняка не придет. Придет ли Бельфегор, или Барбелло, или Адрамелех? Нет утешения, если они не вернутся. Что станет с небом, если на небе их больше не будет?
Сидя на каменистом уступе, над безвидной бездной, где шумел Геон, Фламен в первый и в последний раз ощутил ко всем ним любовь, заставившую его забыть о любви к источнику и подателю всех чувств и предметов. На что бы он только ни был готов, лишь бы они отказались от своей гордыни. "...Но не существует предмета достаточно ценного, чтобы заменил гордыню пораженному ею", - ответил сам себе Фламен, и надежда понемногу оставила его.
