Самаэль почувствовал, что демон в облике милашки-нимфетки забеспокоился. Бельфегор насторожился, это забавляло, это даже давало чувство превосходства, в такой-то момент он начал смотреть на Вэл, как удав смотрит на кролика, спокойно-выжидающе, пронзительно, неотрывно, хищно, ведь хотя бы одна ошибка со стороны "сестрички", и она окажется в плену змеиных колец. Но сейчас демон не хотел открывать не то, что всех карт, даже малейшего намека не собирался давать, зачем он решил посетить Мюнхен.
- Учитывая твое поведение, - он осторожно, легким движением скинул ножку девочки со своего паха, - мне кажется, что все твои интриги сводятся, ну будем друг с другом честными, к тому же девочки в тринадцать лет сейчас куда более продвинутые, чем раньше, и не гнушаются грязными словечками, так вот сводятся они к банальным потрахушкам. Куда уж мне с моими розами и грезами дойти до твоих коварных замыслов, котик! Что касается твоего совсем еще недавно нетронутого тела... - Он все еще подставлял щеку под ласку тоненького наманикюренного пальца. - Ты всегда можешь отрастить себе новую целочку, и если у меня выдастся свободная минута перед раздачей автографов и посещением театров, музеев и прочих культурных ценностей родного городка, я обязательно пробью ее тебе заново. - Как же вкусно было злить, раздражать, вызывать эмоции, которые у Бельфегора были яркими и красочными. Куда более колоритными, чем у смертных. И прежде, чем тот успел что-то сделать, Сэм буквально перетек, как змея, обратно на диван, растянувшись по нему, все же уже не скрывая усмешки, склонил голову на бок. - А ты, если будешь так яростно использовать человеческие методы борьбы, особенно зачем-то пытаться применить их на мне, в конечном итоге сама вдруг поверишь, что иначе нельзя. Работаешь порой грубовато, топорно, даже вот мне больно хочешь сделать. Ты попробуй шкурку скинуть как-нибудь, а то блондинистость на тебя плохо влияет. - Он рассмеялся, запрокинул голову, бросая взгляд в окно, скорее, даже глядя на себя в оконное стекло. Интриги, хитрости - разве это так называется? Интересно, Бельфегор, столько времени проводя с людьми, действительно так сильно нахватался от них не только полезного, но и такого ненужного. Почему, если хочешь заняться сексом, прямо не сказать об этом. Вот в этом деле извиваться абсолютно ни к чему!

Самаэль рассмеялся, увидев странную фантазию Бельфегора относительно поющих членов, он даже знал, на что она намекает, но обижаться ему не хотелось, обида глупое чувство, не стоящее внимание, во всяком случае, пока что, когда у него есть дела поважнее и чувства поинтересней.
- За полцены? - Мурлыкнул он, пока девочка вставала на ноги. - Милостыню, детка, не подаю. - И в те несколько ее шагов, которые Вэл сделала по направлению к уборной, поступил довольно нечестно, но разве то, что касается демонов, можно назвать честным, да и зачем? Всегда стоит делать только то, что удовлетворяет личные потребности.
Поймав канал связи, он в ответ на картинку, посланную "сестренкой" кинул другую - вот он опрокидывает ее на барную стойку, малютка сопротивляется, но - недолго, вот его ладонь раздвигает ее ножки, пальцы отводят ткань кружевных трусиков, ныряя сразу во влажную узкую девичью щелку, большой, толстый, на лобке в ореоле рыжих, почти огненных волос член таранит ее, сначала в растраханную недавно одну дырочку, потом - в зад, узкий, будто нетронутый, вновь взрывая болью, до крови, глубоко, безжалостно, яростно и зло, будто пытаясь разодрать физическую оболочку демона надвое, расколоть изнутри, выжать до капли, пробить до самых гланд, аккуратные пальцы царапают округлые бедра в процессе сладкого инцеста, еще картинка - эти же пальцы до боли выкручивают соски пухлых грудок, сжимают, мнут, ладони тискают уже совсем недетские округлости. Мимолетные видения под приправой ощущений, ярких и острых, где-то на уровне аттосекунды, ударом под дых, хотя скорее ударом ниже пояса, а потом они были безжалостно, с корнем вырваны из сознания Бельфегора. "Хорошенького понемногу": пробормотал Самаэль, в ту же секунду вставляя барьер, чтобы в порыве страсти или гнева, или что еще может стукнуть в голову сестричке после того, что Сэм проделал, тот не сорвался на ответную месть.
- Сейчас описаешься? - Он вскинул брови в легком возмущении. - Я думал, что такие большие девочки уже научились сдерживать подобные порывы, смотри, не расплескай по дороге. - Он достал из кармана пилочку для ногтей, принявшись подпиливать заметную только ему неровность на одном из них. До этого он уже ознакомился с местной прессой, и у него возникло несколько идей, как можно было бы узнать, что случилось с существом, которое белое и с крылышками - прямо прокладка из рекламы, да вот только куда бесполезней, с каким-то ангелом. И чего так с ним все носятся? А что, если Сэм найдет его? На что могут пойти светлые за возвращение в свои ряды такого уникального экземпляра, как пропаданец? Они тоже сюда скоро стайками начнут слетаться, как голуби, которые увидели бабку с крошками. Так вот пока они не собрались, надо действовать. Пока Вэл будет развлекаться, можно заняться любимым делом большинства людей - отдыхом. Ленность считается грехом, но с другой стороны это забота о разуме и теле, которым стоит периодически отдыхать, правда вот в отличие от него разум у некоторых отдыхает постоянно. При этой мысли демон бросил взгляд на родственничка.

Вот от этого маневра, даже не обратив внимание на слова по поводу "девицы-лесбиянки", Сэм опешил. Со стороны это выглядело заботой сестры о брате, причем качественной такой заботе, девочка помогает старшему братцу, который в силу своей профессии должен следить за руками. Что задумал демон, просидев десять минут в ванной, наводя марафет и натягивая что-то еще более сексуальное? Ладно, еще один ход, теперь его. Самаэль взял тонкую руку с пилочкой за запястье.
- Да, верно, к чему тратить ментальную энергию, - поморщился - слов то каких она нахваталась, явно сериалов пересмотрелась современных, - да и какие-то странные моменты обольщения обычно в таких ситуациях тоже ни к чему. - Опять взгляд удава, глаза в глаза, но не касаясь сознания. - Вероятно, я хочу тебя, я еще не понял, буду с тобой откровенным. Ты же знаешь, что вся моя жизнь на Земле до появления у тебя написана будто на листе бумаги, я только пришел, но для них я был всегда, забавно звучит, верно? Я опять пробую и изучаю, и это тоже - забавно. И твои поглаживания, повиливания бедами и остальное, все это очень мило, но почему бы и впрямь не попробовать чего-то большего.
Он буквально дернул Вэл на себя, зарываясь пальцами в ее волосы, огладил плечи.
- Если я скажу, что ты меня хочешь, а ты мне откажешь, что ж, это твой выбор, мы закончим с милыми попытками инцеста, и этот вопрос больше никогда не поднимется. - Если бы они были людьми, то так было бы легко поверить в такую большую братско-сестринскую любовь, и в свете его желания пробовать все на вкус, даже можно было бы попробовать в эту любовь поиграть, но Сэм подумал, что не стоит связываться с Вэл, тут игра должна быть гораздо тоньше, чем те, которые вел его "родственничек". Любовь - это вам не банальный секс, пусть качественный, даже высококачественный - любовь она другая. Кто сказал, что демоны не могут любить, могут и умеют, что им мешает, это люди, глупые создание, могут, но вот уметь - как раз не умеют. И Вэл, кажется, тоже. - Если ты не против, мы можем заняться им прямо тут, грязно, извращенно, долго, грубо, как только захотим, но я оставляю тебе выбор, котик.

Самаэль мог отказаться от этой игры, но не стал, если есть возможность воспользоваться моментом, было бы глупо так не сделать. Он отвечал на поцелуй, оглаживая спину Вэл через тонкую ткань беленького пеньюарчика, чувствуя, как твердеют ее соски, пока она прижимается к нему. Оторвавшись от губ девчонки, он двинул бедрами вперед, а сам руками удержал ее бедра, чтобы Вэо почувствовала.
- Сестричка, не знаю, насколько он большой, но думаю, что тебе хватит. - Оптимальные двадцать четыре сантиметра обычно устраивали любовниц и любовников Самаэля. Конечно, это было многовато, но никто не жаловался. - Когда моя малышка Вэл так чудесно научилась целоваться. - Рука парня задрала пеньюар на девочке, давая возможность подобраться к ее сочной сейчас дырочке, которую он начал потирать, потом нырнул одним внутрь, почувствовал, как тесно сжали палец мышцы влагалища нимфетки. - Давай ты мне расскажешь, как ты первый раз целовалась. - Еще один толчок пальцами внутри. - Я хочу узнать, как моя любимая сестричка проводила время, пока ее братик учился и зарабатывал денежку.
Тело возбуждалось, требуя продолжения, его дыхание стало глубже, сердце, совершенно ненужный орган, но все же входивший в анатомическое строение почти-физического сейчас тела демона, гнало кровь все быстрее, отчего щеки у парня невольно стали чуть более розовыми, губы более яркими - его румянец так нравился фанатам, он был совершенно натуральным. Но ни шагу дальше, ведь Вэл способна на все, даже испортить чудесный момент, только чтобы пойти ему наперекор. Он вслушивался, вчитывался в Бельфегора, стараясь незаметно пробраться сквозь завесу мыслительных процессов существа, подобного ему. Тонкие нити тьмы рассекали потоки лавы, незаметные, юркие, невидимо-неслышимо-неосязаемые, они тянулись к подножию трона маленькими шпионами от одного демона к другому, но пока они не несли враждебности, только желание узнать большего.
Теперь уже два пальца входили в узкую дырку, растрахивая ее все активнее. Собственные ощущения тоже становились ярче, и отчасти для того, чтобы поделиться ими, отчасти чтобы отвести взгляд от других своих исхишрений, Сэм с большой охотой поделился ими с Вэл, выпуская собственное возбуждение наружу, давая ему впиться в нее будто крючками.

Отредактировано Самаэль (2012-06-28 13:31:59)

Отредактировано Самаэль (2012-06-29 07:42:28)

Для него все было слишком быстро, слишком ограничено физическими рамками, ведь все могло быть куда ярче, но и того, что было, демону хватило, чтобы после яркой встряски, агонии оргазма, в котором он пропитал ядом эти тела, ядом, который сейчас выступал на коже, выталкиваемый только желанием, а то было бы слишком сильно, это все равно, что сразу надрачивать обычного смертного после... Они тоже так бурно кончают, до боли в каждом атоме, в каждой молекуле, до режущего насквозь удовольствия, утягивающего обратно в глубины Ада, а затем выталкивающего наружу, выворачивающего наизнанку? Так же? Вряд ли? Демон потянулся, позволяя каплям яда с тела упасть на пол, прожигая крошечные дырочки, которые он затягивал тут же, чтобы Вэл потом не ругался за попорченное имущество. Самаэль улыбнулся, решив, что будет ругаться, причем за маленькие дырочка, а за те, которые он растрахал так, что обычный человек месяц сесть бы не смог, да что там, его пришлось бы сшивать по лоскуткам, в стиле "пачворк", благодарить будет. Демон почти с нежностью поцеловал в плечо обмякшее, недвижимое девичье тело и направился в ванну. Вышел он оттуда минут через пятнадцать, в туфлях на ужасающей платформе, в черном топике, черных коротких шортах, поверх всего этого безобразия был наброшен красный прозрачный халат, влажные рыжие волосы были перехвачены черной лентой. Сэм устроился в кресле, закидывая ноги на подлокотник кресла, открывая обнаруженный им телефонный справочник. Его пальцы прошлись по обложке, считывая информацию, каждый адрес, каждый телефонный номер. Не нужно было заходить в интернет, искать, перекапывать, перерывать, достаточно было "прошить" эти клочки бумаги, на самом деле хранящие в себе очень большие возможности, только не для людей. Танатос... Ливий... Арий... Можно заглянуть к каждому, пообщаться, кинуть пару предложений, а там время покажет. Время пока есть - не у него, у этого мира, но если дело зайдет так далеко, то вполне возможно, вторая Великая Война между ними тоже не за горами. Нет, так дело не пойдет, если само по себе - нужно брать его в свои руки и вести в нужное русло. Не дожидаясь, пока Бельфегор придет в себя, он поднялся, потягиваясь, подняв руки вверх, оценив гибкость своего тела, сменяя, как шкуру, одежду на прогулочно-повседневную, одним только взмахом ресниц, и направился к выходу, его ждала встреча с Арием. Удачной ли она будет?

--> Будущее. Самаэль и Арий

Самаэль прислушивался к их разговорам, даже мыслей касался, и это было мило. Неужели они думали, что кто-то бы заметил его проход через дверь? Разве он какой-то юнец человеческой породы, чтобы все не предусмотреть, он, тот, кто переписывает мысли и воспоминания, оставил бы это все на самотек. А еще идея, что пройти через дверь забирает энергию у того, кто по сути, сам есть энергия, вечный ее генератор. Поступить так было все равно, что ребенку в носу поковыряться, и кажется, что его таким воспринимали. Вот какое было дело Бельфегору до того, какой образ избрал Сэм. Не всем же ходить и трясти перед окружающими грудью третьего размера в тринадцать лет в надежде, что кто-то поведется на скромно-распутную малолетку, но это личное дело Вэл, что Самаэлю до этого, но обсуждение его поведения напоминало или болтовню завистливых детей в детском саду или встречу подружек-блондинок в супермаркете, которая обязательно сводится к сплетням о родственниках, друзьях, знакомых, а особенно мужьях со словами "знаешь, я слышала, что твой...". Мило, но и впрямь по-человечески.
Сэм бросил картинку с судачащими жертвами пластики и косметологии исчезающему Бельфегору со словами:
- Развлекайся, деточка, - нашла себе смертного и возится с ним, как обычная девочка возится с только что купленной куклой, которая ко всему такая интересная, может говорить, кушать, ходить в туалет, и о чудо, чем-то думать, остатками разума в пластмассовой черепной коробочке.
Демон стек с дивана, подходя и отрезая себе кусок торта, влезая пальцем в крем, тут же вытирая палец о салфетку. Достал из бара несколько бутылок, два бокала, шейкер, принявшись готовить коктейль, появился лед, корзина с фруктами, из которой он безошибочно выбирал самые волнующие компоненты, наполняя их той страстью, с которой он делал вообще все, целиком отдаваясь делу. Какой может быть результат, когда стараешься только наполовину.
- Арий, могу я тебя угостить? - Любые колкости и попытки задеть он пропускал мимо ушей, в Аду могло быть жарко, но и замерзнуть тоже можно было, к тому же какой смысл сердиться на них, тратить эмоции, испытывать эмоции, которые ему не нравятся. Да и с Арием был разговор, но он в прошлом, и возвращаться туда он не собирался, даже если мог. Мысли были о том, кто был здесь, были яркими, переливчатыми, хотелось добраться до очередной игрушки Вэл раньше нее, и интересно было, как это сделать. Наверно, стоит заявиться в бордель к одной милой вампирке, вдруг пусть к сердцу мужчины будет лежать через сердце женщины. Ревность еще один шаг к падению в бездну, почему бы не поступить так. Мысли были тщательно сокрыты от возможного любопытства Всадника, вольного или невольного.

Отредактировано Самаэль (2012-07-09 14:29:20)

Самаэль поставил бокалы, украсив их зонтиками, опустил туда трубочки, разгоняя сотни крошечных пузырьков, мята и клубника, поэзия на тему мохито, освежающая и легкая, присел, перестав творить, ложечкой взял крем, пробуя торт на вкус. Это было восхитительно, отличное занятие себе выбрал Арий, и демон удовлетворенно кивнул Всаднику, одобряя непрозрачностью черных глаз творение кондитера. Это было искренне, он ценил что-то, сделанное со старанием, со вкладыванием в каждую вещь свой смысл, пусть даже та должна быть уничтожена, будь это мазок крема на торте или атомная бомба.
- Нет, что ты, никаких наркотиков, умеренное возлияние, бокал коктейля или вина, да, секретарша, да отношения, пусть что-то сглаживает образ хорошего парня, который для них всегда - Гудман, всегда пример, пусть и пишет безумные песни, он дитя девяностых, почти двухтысячных, когда уже не модно закидываться, когда планета, сжигаемая ими, - остатки крема на губах Сэм тщательно вытер салфеткой, вновь принимаясь за торт и иногда прикладываясь к трубочке в коктейле, - стремится к здоровому образу жизни, иногда доходя до привычных им крайностей, до булемии и анорексии, до добровольного поклонения твоему брату, Голоду, закончив поклоняться другому Всаднику, Танатосу. А вот тебя они сторонятся... - Он по прежнему пребывал в своих мыслях, ударившись в рассуждения, и в это время Арий вновь заинтересовал его.
- Нет, я не про болезнь, это тело не слишком материально, оболочка для меня, не более, и смысл болеть чем-то, если я не получу удовольствия от процесса, к тому же я сам могу подстроить телу такую же штуку, только у тебя это профессионально, а у меня любительски. - Демон хмыкнул. - Я говорил о любви. Конечно же, настоящей любви. Демоны умеют любить, и наверно, ценят это куда больше смертных созданий. - Пока он почти скучал. Возможно, стоило себя чем-то занять, найти себе игрушку. Точно, в бордель, пообщаться с зубастой фрау. - Je t'aime mélancolie, - пропел Сэм себе под нос приятным поставленным голосом. Грусть... По кому или по чему, возможно, он соскучился по обычным чувствам, слишком долго земля не видела его пришествия. Они хотят поклоняться, он - дает им это, люди счастливы в своем поклонении, подражают, молятся на него. Иисус? Кто такой, нет, не слышал. Как сказали когда-то Битлы: "we are most popular than Jesus". - Мы можем как любить себя, так и любить кого-то еще, осознанным шагом, начиная от влюбленности через страсть к ровным чувствам. Пока не изменятся планы. Хотя они могут не меняться слишком долго, разве это не есть идеальные отношения. Все всех устраивает. Но может быть, это был бы красивый роман, который я тебе предлагал. - Он не замечая даже продолжал обвивать Всадника своими тонкими кольцами, просто дав себе волю, не желая сейчас контролировать свои слова. Иногда самый верный ход в игре - откровенность. - А ты, Всадник, любил ли ты? Не те толпы, которые умирали от чумы, от эболы или прочей восхитительной гадости, разъедающей тела и отдающей нам их души? Разве можно считать верой крики на смертном одре от лихорадке, обращенные к Богу с просьбой хотя бы там придержать ему место? Раз тут не получилось. - Демон улыбнулся милой, белозубой улыбкой, будто речь сейчас шла не между демоном и Всадником, а между старыми знакомыми, пусть и не приятелями. - Ты любил кого-то конкретно. Вот ты все свои ингредиенты наверняка пробуешь на вкус, и у тебя есть любимые составляющие, так и тут - ты пробовал?

Отредактировано Самаэль (2012-07-09 18:57:08)

Демон наблюдал за тем, что делал Всадник. Серебристые змейки тонкими нитями рванули к сфере, примериваясь, принаравливаясь, одна из них ловко обвила сферу, возвращая ей прежний размер или форму. Самаэль пожал плечами.
- По сути - в полный стакан не нальешь, но это не самое удачное сравнение. Если мы уже перешли на совсем человеческие величины, то вот тебе история - стоит на остановке человек, у него на проезд не хватает пять евро, он думает, что надо у кого-то спросить, вдруг кто поможет, или просить водителя, если тот позволит. - Демон чуть улыбнулся, продолжая поедать торт, который так удачно не кончался, нарастая новыми слоями реальности. - И тут к нему подходит человек и просит помочь с деньгами на проезд? Может тот, кто сам не имеет достаточно, дать что-то другому? Поделиться с ним? Вряд ли, а вот если у него ровно и с лишним, то поделиться он может. Но лучше когда обоим хватает, тогда вместе они доедут до пункта назначения. - Сэм прикрыл глаза. - Любовь это не нужда в ком-то, это нечто большее. Я вижу, что ты никогда не рассматривал эту сторону так... - В руке его, сотканное только что из атомов, похожих на маленькие солнечные системы, билось настоящее живое сердце, само по себе. - Для кого-то это радость встреч, сладкие объятия, нежные поцелуи и восхитительный секс, для кого-то, - по сердцу пошли трещины, - боль расставаний и скандалы, но на самом деле если приходит боль моральная, то разве любовь это. Люди так любят смешать то, что не должно быть смешано. Но опять же, выбор, выбор. - Он отставил бокал и блюдце с тортом, почти растекаясь по барной стойке, потягиваясь лениво, и вот это уже был получеловек-полузмей, с черными глазами. - Людям было дано все, почти сразу, стоило им только открыть глаза, а мы собирали это по крупицам. Может, именно поэтому мы ценим. Хотелось бы надеяться, что ценим, иначе недалеко мы ушли от смертных. Ангелам ничего не надо, людям вроде надо, а они не ценят, а мы - хотелось бы думать, что надо, и ценим. Возможно, поэтому мы еще выделяемся на белом чистом листе замысловатыми черными письменами и рисунками? И меня пугает момент полного очеловечивания некоторых. - Он взглянул на Ария. - Так ты не пробовал, да? Сейчас, думаешь, я буду рассказывать, что стоит попробовать, как бывалый наркоман подсовывает дозу невинному ребенку в подворотне школы. Не буду, не думай, Всадник. - Демон сжал бьющееся сердце, оно разлетелось сотней ледяных осколков. - Но если подумаешь, я обещал желание в обмен на желание, и от слов не откажусь, как тогда от уплаты заказа.

Демон улыбался, любуясь театральностью Ария. И чуть было не потянулся ко тьме черной дыры, которой проявил себя Всадник. Но не потянулся, было бы слишком для обоих такой нескромности, а этого Сэм тоже не мог себе не позволить. Вернее, нескромность - мог, но не захотел, чтобы не испортить свои же планы, потому что уже знал о возможных реакциях собеседника. Одно только желание, и реальность возвращается в норму маленьким немецким домиком.
- Я не обижаюсь на твои формулировки, Арий. Просто ты привык с людьми. Привык, что они живут и выживают, что они в чем-то нуждаются. Не скажу, что мне ничего не надо. Но существуя в разнообразных реальностях, мы проявляем интерес к тому, что творится вокруг, желаем что-то попробовать на вкус, чтобы скоротать время, которого у нас, как у тебя, слишком много даже для нас. - Он рассмеялся, не открывая глаз. - Знаешь, а кто еще будет людей наставлять на путь истинный? Не сбивать, а наставлять. Учить жить одним моментом, учить думать. А учителя сами могут учиться у учеников. Скажи, каждый, кто приходит к тебе в кондитерскую, каждый, как бы он ни относился к сладкому, все равно хочет попробовать, так почему плохо, что приходя на землю, хотим пробовать мы, что тут неправильного. Только твои творения намного безупречнее, на этой маленькой планете я бы многое доработал.
В руке его появилась папка, не с досье, с чем-то типа модного журнала, Самаэль принялся листать его, попутно ловя мысли о Гизелле, о которой он уже прознал по нитям, что вели из этого дома к Грегори, милому светлому оборотню, который даже мухи не обидел, в смысле - никогда не нападал на человека. Да, распутник, но таким обычно сверху маленькие шалости прощаются, к тому же вроде бы этот тип начал влюбляться заново, как мило. Если останется светлым, то может помешать их планам, и молодец Бельфегор, что понял это. Даже своих братцев он мог оценить по достоинству, когда они прекращали маяться дурью, чуть ли не в прямом смысле этого слова, и занимались делами. Казалось, что он просто листает глянец страниц, но внезапно на одной из них мелькнуло изображение.
- Вампир, Эван, трогательная история двух детей ночи... - Самаэль поднял взгляд на Ария. - Желание. Так обмен? Мне безусловно хотелось бы взаимности. И начать не с любви, с влюбленности, хотя бы потому, что именно в этот период выясняются точки соприкосновения. Одну я точно знаю. - Демон погасил улыбку, прикладываясь к трубочке в мерцающем сейчас пойле, завел несколько рыжих прядей за ухо. Он было почти начал развивать эту тему, как почувствовал чье-то присутствие, совсем сейчас не нужное. Кто посмел нарушить это маленькое подобие свидания, хотя он уже намеревался назначить настоящее. Как невовремя!

Самаэль в эту минуту захотел, чтобы это был страшный сон, пусть не его, пусть соседей, которые вдруг решили сменить бедному глэм-рок-светилу секретаршу, которая его всем устроили, на взбалмошного демона, которого он оставил лет этак триста назад в какой-то эпохе. Шут, настоящий шут, даже сейчас пытается устроить при нем и его госте спектакль, который Сэму был совсем не на руку, они с Арием уже дошли до момента, когда черта, проведенная между ними, может быть если не стерта, то истончена.
- Паган, я не спрашиваю, что ты тут делаешь, - он знал, что подчиненный ищет свое обожаемое начальство, но появиться в такой момент мог бы только демон-шут. Удачная шутка, ничего не скажешь. - Но если ты решил быть моим секретарем, то приучайся к тому, что для появления у меня ты должен хотя бы выйти из той же машины, что привезла меня сюда, во-вторых, деловой костюм и планшет, - Самаэль хотел было еще что-то добавить, но почти виновато взглянул на Всадника, ставшим свидетелем этой сцены. - Извини, Арий, иногда с подчиненными иначе не приходится, мальчик молодой, почти перспективный, но с характером. Ничего, некоторое время он нам не помешает. - Демон вновь обратился к подопечному. - Понял, что требуется. И не секретарь Сэма, а имя, фамилия, и - секретарь Сэма Гудмана. Иначе я тебя не смогу пустить в приличное общество, ты и там будешь так же просто и наивен. - Взглядом на дверь указал демон шуту. - Машина, костюм, планшет с моими делами, и больше серьезности, шут, взялся за роль секретаря - исполняй. - Дверь открылась, и Пагана будто на ладони выставили за дверь. Он не помешает, стоило только заморозить время в этих стенах и изолировать пространство.
- Так что насчет того, что мы могли бы попробовать? - Вновь непроницаемый черный взгляд, вальяжность, хотя только что это был разгневанный начальник, отчитывающий подчиненного. - Мне кажется, что ты готов экспериментировать как в своих изделиях, так и в остальном. Если нам надоест, или что-то будет не устраивать, никто никому ничего не должен. Маленькая игра на двоих? Плюс ко всему - исполнение желаний. Я сразу все скажу, Всадник. - Он погладил лицо вампира, впечатанное в глянец.

Отредактировано Самаэль (2012-07-11 10:48:16)